Дневник. Приполярный Урал, 1980

Этот популярный маршрут зимой 1979 г пытались пройти 4 геолога из Киевского университета во главе с моим земляком Н. Голярчук. Дошли они до 2-й избы Мезенцева на Косью, выпили весь спирт и вернулись обратно. Для нас пройти его до конца было делом спортивной чести. Собирались мы идти так же вчетвером, но вышли вдвоем.

1-й день, 27 января

От станции Косью шли вдоль тупика со старыми паровозами У2-2 в названии, было их там с полсотни. Резерв на случай войны?

Река Косью здесь широкая, 200 м. Идти после обеда стало легче. Темп у меня слабый, иду сзади. Но настроение улучшилось. Считаю шаги. Через 6.000 шагов (это 4.2 км) стоит отличная избушка на правом берегу Косью. Взошло ярко-красное солнце, мы очень довольны. При встречном ветре прошли за день около 21 км. Спали тепло.

2-й день, 28 января

Встречный ветер, одеваем маски. Тропим лыжню, снег до 20 см, местами наст. Избу "Подкомандировка" на левом (ор.) берегу проскочили (там ель со спиленной верхушкой, как в песне). Пошли по тайге, но снова вернулись на лед. Силы кончились. Ночевали в лесу, в палатке с печкой. Светил нам месяц. Спокойной ночи, малыши!

3-й день, 29 января

Долго собирались: подмерзла палатка и спальник. Мороз -17^о, облачно, поземка. К 10 часам появилось солнце. Снег неглубокий - 5-20 см. Леня опять провалился в промоину возле обрыва. Пообедали с чаем (решили делать небольшой костер на обед, и это оправдало себя), и вскоре вышли на первую избу старовера Мезенцева. Радушно встретила нас хозяйка с сыном Ленькой, по национальности - коми. Сам Мезенцев проверял силки на дичь, - ничего. Живут здесь с осени, ловят рыбу. Угостили мерзлыми хариусами и строганиной. Мы дали им спирту и шоколадку. "Я водки хоть стакан выпью, а чаю - ни-ни!" - заявил Мезенцев.

4-й день, 30 января

Дали нам в дорогу 4 хариуса. Пошли по лыжне свердловского парня: его товарищ вернулся, а он сам пошел фотографировать Манарагу. Утро тихое, заря, вдалеке горы, подсвеченные снизу восходом. Мы видим их контуры. Догоняет нас Ленька, сын Мезенцева. Чай, говорит, забыли в избе, и 3 копейки где-то из рюкзака выпало - он принес. Вскоре пошли крутые берега с елками (Леха сделал эскиз под картину, он рисует маслом). Через 20 тыс. шагов дошли до 2-й избы Мезенцева. Она довольно прилична, но мы не останавливаемся, обедаем - и дальше, к отелю Косью. Подошли уже при сияющей луне. Высоко в небе видели реактивный самолет, а за ним тянулся двойной конус - это светится ионизованный газ в зоне северного сияния. Видели сполохи северного сияния - как перебегающие по небу лучи громадного прожектора. Прекрасная была погода, а на ужин - уха из двух хариусов. Отель из четырех комнат, печка без конфорки. Было у нас несогласие с Лехой - где варить. Так что уху он сготовил на улице, а а я чай - в печке. На улице ясно и огромные звезды, мороз под 30^о, очки заиндевают. Сушим палатку.

5-й день, 31 января

Ночь тихая была. А разбудила нас мышь: стащила у нас сухарь и грызла. Чудные облака видим утром: багрово-синие, с нижним подсветом, формой напоминают очки для маскарада, но погода портится. Пошли мы меж каменных щек. Слышны подо льдом перекаты. Встречаем того парня, что на Манарагу собрался. Рюкзак он спрятал, с двуручной пилой в станке за спиной и на камусных лыжами. Ночует под елкой в яме. С ближайших отрогов фотографирует Манарагу. Избу художника Алякринского не нашел и возвращается назад.

Через 23 тыс. шагов Харкевич делает стоп, и мы на реке строим иглу. Я пилю кирпичи, Леня строит. Мы пропотели, на ветру примерзли. Делая вход, Леха завалил кирпичи. Около часа мне пришлось ремонтировать, всего строили 3 часа, иглу получилась высокая, со щелями вверху. Но это была наша первая иглу! Пропилили вход, залезли. Снизу целлофан, затем расстелили палатку, коврики. Стены оплавились от свечки, но все же достаточно холодно. Сварили в иглу еду на примусе, чай. Оделись в пуховки, залезли в спальник. Неудобно писать все это у Лехи на спине, и чая еще хочу...

6-й день, 1 февраля

Спали отлично! По сравнению с ожиданиями. Ноги согнуты, спина мерзла, вода булькает подо льдом, а все равно отлично. Лежа сварили еду, поели. Оставили возле иглу топор и печку - авось добрые люди подберут. Одел я полуваленки (вибрамы подмерзли), и пошли. Туго идется, крепления не под валенки, мучаюсь, отстаю, Леха нервничает. Но после обеда у костра разогрел вибрамы - и мы полетели! Наст отличный. Ветер в лицо. Вот и устье Надысея. Избушка стоит на левом по ходу берегу, заброшена. Кончается тайга, лес мельчает. К вечеру выходим к избушке Алякринского - был такой художник, рисовал Манарагу. Однажды ушел, и не вернулся. Друзья и срубили тут избушку на его честь. Она популярна. Альпинисты, охотники, рыбаки, туристы и проч. авнтюристы просто в восторге от этих злачных мест, ночуют здесь. Гостевая книга, как положено, мы отметились. Спилили сухой кедр на дрова, сделали переучет продуктов.

7-й день, 2 февраля

Долго собирались. По горам висят тучи, видимость слабая, снежок. Мороз -22^о (вчера больше было - усы подмерзали). Отличный наст по реке, лед. Раз 5 проваливались под лед. До ног дело не дошло, только лыжи долго обскребали. За день прошли 20 тыс. шагов, в 16-30 стало смеркаться, снегопад в лицо. Стаем возле сушняка, лапник, палатка, костер. Эх, погоды бы!

8-й день, 3 февраля

Идет снег, дует, мороза мало. В тумане Манарага, Народная, виден массив Колокольни. Решаем не отклоняться по ручью, а идти до Народной, к границе леса, это 16 км по карте. И сразу же влетаем в подмоченный снег, идем по нему, обскребаемся, теряем время. На том колене, что на восток поворачивает, надо подниматься правым берегом. Шли лесом по глубокому снегу. Снегопад в лицо. Ночуем. За день всего 13 тыс. шагов.

9-й день, 4 февраля

Ночью мороз под 30^о, ворочаемся в спальнике. Но зато утром погода ясная, все горы как на ладони: Манарага, Колокольня. Восходит солнце, и все сверху загорается красным цветом. Много зайцев. У ручья Олений нашли дымящийся бивак, где ночевали 4 человека. Раненько они побежали к подножиям гор, мы разминулись. Но приободрились: свои шастают. Пошли вверх, и под перевалом встретили еще группу, из Питера. Они из Саледов перевалили, 8 дней шли. У одного лыжа на спуске - пополам, не кантованные потому что. Лыжи берем за спину и полезли на перевал, полтора часа по камням и снегу. Пару раз я срывался. В 16-00 были на перевале. Я предлагаю стать здесь и строить иглу, а завтра - на гору. Но... Харкевич решает идти дальше, к озеру. Спустились с перемычки. Темнеет. Начал я строить иглу, но до темна не успел, опыта нет. В развалинах ставим палатку, покушали. Полегчало. Оказалось, у Лехи сегодня день рождения №22. Я-то думал, 8-го. Выпили по колпачку спирта, съели сгущенку. Писать в тот день я не смог - темно, неудобно. Леха говорит: всю жизнь мечтал такой день рождения встретить.

10-й день, 5 февраля

Спали мы в пуховках, и было нам тепло. Утром хорошая видимость и ветерок. Идем на гору с озера в 9-30. Оставляем рюкзаки и лыжи, по палке в руки, перекус в карман. Репшнур, маски на лицо. Снег застругами, местами свежий. Вершина - два пупыря на плато. На первый пошли в лоб. Леня сорвался с половины - снег стал плотным, вылизан ветром. Зарубился, но палка вырвалась из рук. Потащил меня. Успел подумать: разобьюсь, но страха не помню, не успел испугаться. Попался камень с выступом из снега, на ладонь, об него я и ударился грудью. Ниже был трамплин, до него метра 2 осталось. Спустились чуть, ушли на ребро и поднялись на г. Народную в 12-30. Красота! Горы как волны, и как в море дорожка под солнцем. Первыми в сезоне, записка прошлогодняя.

Спустились за час к озеру, без разбитых о камни бахил, перекус - и летим вниз по снежному кулуару. Там начинается тундра мелкая с застругами. Идти по ним - ноги разъезжаются, через раз проваливаются, одно мучение. Плюс усталость после горы. Ущелье какое-то голубое, и сопки, и озеро называется - Голубое. Не зря.

Шли долго, по реке и по тундре, вымотались основательно. Встретили один домик с нарами и печкой, но дров нету, один мелкий кустарник полярной вербы с распустившимися почками (ими куропатки в это время питаются). Шли по озеру, потом я снял лыжи, провалился, одел валенки. Стал на лыжи (уже темно стало). Шли и шли сверх усталости - огонек рудника на сопке все манил нас, казалось, до него рукой подать. Где там! Снова шли, садились на снег перекусывать, падали, и совершенно измотанные пришли на озеро Балбан-ты. Здесь остаток рудничного поселка Желанный, который перебрался на сопку, к шахтам. Осталось несколько домов и пекарня, где приютил нас пекарь, Колька Бочаров по кличке Вологда.

Здесь конец дневника, дальше воспоминания.

Пекарь Колька рассказал, что на руднике добывают горный хрусталь. Находят как бы огромные пузыри в сопке, внутри покрытые друзами хрусталя. Их ищут и хрусталь вывозят на оптику для чего-то там термостойкого, кажется, спутников. Ниже по реке Балбан-ю золото ищут, там рудник золотарей. За оставшийся у нас в фляге спирт Леха выменял у Кольки друзу горного хрусталя (все мои знакомые геологи на камнях просто помешаны, но об этом - отдельный рассказ, когда-нибудь).

Было по плану нашему еще пройти тундру до железки, но контрольные сроки уже были упущены, отпуск кончается, мы вымотались, и продуктов маловато. Этот участок встреченная нами под Народной группа 8 дней шла. Не успеваем. Да и везло нам все это время. Стоит ли рисковать?

Два дня мы прождали транспорт у Кольки. Рубили дрова, Леха с ружьем настрелял куропаток, посетил с экскурсией рудник, я сходил на озеро с удочками, но не сезон. Лед - 2 метра! Когда кумжа идет по весне, весь рудник бросает работу - и на озеро, рассказывал Вологда.

Подружился с огромным псом по кличке Кристалл. Иду по тропинке в снегу, а он навстречу - прыг! дорогу перерезал. Я обхожу его снегом, а он хвостом виляет - играется. Загнал Кольке намедни олешка с Тайгой (тоже лайка), тот пристрелил и нас строганиной угощал. Чукча искал оленя, ему сказал - не видел, не знаю... А рудничные мужики к Вологде забегают за "сурыжкой" - крепким квасом хлебным, там градус какой-то, а здесь сухой закон. Когда уезжали, Кристалл за вездеходами побежал. Долго бежал, пришлось мне его на руки в кузов взять и попросить на балке дежурного (зовут Бекетом) передать на руки хозяину, Юрке, тот в отпуске. А то водители стали про унты заговариваться.

БалкИ - это вроде избы в тундре, через 20 км стоят по тракту. Там дневальный, чай готовит. Санные поезда на 2-3 трактора мощных везут на санях по 2 цистерны с соляркой для рудников. В день по тундре проходят по 20 км. Летом транспорта нет, кроме вертолета. Ездят по нескольку тракторов, или вездеходы "Урал", иначе опасно.

Все эти годы у наших походных костров мы пели любимую песню про приполярный март. И вот мечта сбылась, правда, не в Хибинах, и в феврале. Вот эта замечательная песня:

     Розовым закатом светятся Хибины,
      А под ними синий след от наших нарт.
      И поют ребята, а над ними синий,
      Ласковый и чудный приполярный март.


            Прощай, Приполярный!