Кризис западной демократии

Памятное начало третьего тысячелетия для многих было сопряжено с апокалипсическими ожиданиями, впрочем благополучно развеявшимися даже несмотря на переход глобального компьютерного летоисчисления через число "2000". И все-таки мир резко изменился. Неизвестно, кто первым произнес слова "мир стал другим", но сегодня политики то и дело повторяют их.

Чтобы осмыслить происходящее, вернемся на пятнадцать лет назад. Тогда событием мирового масштаба стал взрыв ядерного реактора в Чернобыле. Он не только послужил толчком к развалу коммунистического лагеря. Не только обнажил чудовищную лживость его политической системы, перед лицом смертельной опасности продолжавшей лгать подверженному воздействию радиации населению, а заодно и всему миру. Не только вновь убедительно продемонстрировал, что вопреки теории и многочисленным расчетам, атом не бывает мирным. Мировое сообщество “обнаружило”, как мала наша планета. Как завязаны воедино судьбы украинцев, русских, белорусов, шведов, поляков и немцев. На разных языках вновь заговорили о том, что все мы в одной лодке. И вряд ли что другое могло так отрезвить ястребов с обеих сторон "железного занавеса".
  Разоружение. Конец холодной войны. Конец диктатуры пролетариата. Красный от крови призрак, бродивший по Европе, канул в лету. Однако на окраинах бывшей советской империи появился ряд новых военных конфликтов, от Таджикистана до Югославии: Нагорный Карабах, Абхазия, Чечня и снова Абхазия. Постоянно кровоточащая рана Палестины. Несложно проследить и их географию - по границе мусульманского и христианского миров.
  Терракты 11 сентября в Америке, подобно Чернобылю, так же всколыхнули весь мир, вдруг ясно осознавший иллюзорность видимого благополучия и глобальной стабильности, уязвимость идеи гуманизма и устойчивого развития. Вдруг подзабылся Устав ООН и его функции, право на государственный суверенитет и территориальную целостность, презумпция невиновности. Осталось лишь право сильного. И человечество снова признало легитимность права возмездия, а наличие лагерей для подготовки террористов – важным аргументом для агрессии (хотя закрытые территории для подготовки того же контингента существуют во многих "цивилизованных" странах). Слово "терроризм", не имеющее четкой юридической формулировки, стало оправданием агрессии. Именно так до сих пор называлось нападение на суверенное государство. И только так выглядит это в глазах афганцев и других азиатов, африканцев и латиноамериканцев, не имеющих малейшего понятия о телевидении вообще и событиях 11 сентября в частности. Политики, комментаторы и обозреватели, юристы в растерянности: "Надо созывать конференцию под эгидой ООН, чтобы определить, что такое терроризм!". Поздно. Уже поздно. Процесс пошел…
  Собственно, он продолжается. В международной политике, приверженной принципам гуманизма и так называемой "западной демократии", уже давненько как-то незаметно утвердился двойной стандарт. А по сути - такая же ложь, как и во времена Чернобыля. Так это выглядит снизу, глазами простого обывателя, с небольшой разницей в масштабах.
  Добавился еще один военный очаг, на этот раз рядом с современной пороховой бочкой без всякого преувеличения - ядерным оружием Пакистана. Особая опасность заключается в непримиримости идеологий противоборствующих сторон. В исламском вероучении, строгое соблюдение которого предполагает войну с "неверными", и формальным христианством, ставшим основой западного мировоззрения. Столетия мирного сосуществования двух влиятельных мировых религий в пограничных странах можно объяснить лишь номинальным исламизмом. Понять это явление легче на близком нашей нации примере номинального христианства. К примеру, Л.Толстой обращается к солдату, прогоняющему с паперти православного храма нищего.
 
        – Да нешто ты, братец, Евангелие не читал? - усовещает он служивого.
        – Никак нет, барин! Целовать - целовали, а читать не приходилось, - отвечает тот.
 
  Детокрещение, нательный крестик, образок в углу, крашенные яйца на Пасху да гулянье на масленницу, - вот яркий пример христианской религиозности. А в душе пусто. Нет Христа, нет мира в сердце и любви к ближнему. Нет веротерпимости. Будет ли такой человек отдавать "живот за други своя" или подставлять другую щеку, как учит Христос? Нет. Так же и номинальный мусульманин не станет жертвовать собой, несмотря на обещанное Кораном блаженство в раю для правоверного, погибшего в войне с неверными, джихадом. Следует однако отметить, что в вопросе самоубийства эти религии занимают противоположные позиции: Библия утверждает, что самоубийцы попадают в ад, а Коран обещает рай для погибших за правое дело пророка.
  Кроме формальной религиозности существует и религиозный фанатизм, присущий разным вероучениям. К деяниям религиозных фанатиков можно отнести инквизицию, крестовые походы, борьбу с раскольниками, а также османские завоевания в Европе. Пожалуй, неотличим и фанатизм марксистского толка. Фанатиков объединяет практическое отрицание учения о любви к ближнему и слепая вера своим религиозным вождям. Однако не религиозный фанатизм, присущий всем историческим эпохам, вышел сегодня на мировую арену. Очень немногие фанатики согласятся умереть за идею, так как у них отсутствует внутренняя, личная мотивировка для этого. Страх смерти сильнее.
      Чтобы понять до конца побудительные мотивы террористов-самоубийц, ставших сегодня опасностью номер один для западной цивилизации, стоит почитать отчеты немногих христианских миссионеров из мусульманских стран. Они свидетельствуют, что сила ислама не в убедительности и в неотразимости учения пророка, и даже не в крайней нетерпимости к проповеди христианства. Она в оккультной практике его вождей т. е. в их общении с силами тьмы, душами умерших и духами зла, что является мерзостью перед Богом. Веками прозябавших в нищете, бесправии и безнадежности несложно убедить в блаженстве потустороннего бытия (куда всего один шаг!) через смерть за правое дело пророка. Однако этого маловато - существует естественный (данный Творцом) инстинкт самосохранения, действующий на подсознательном уровне. Вот здесь-то и включаются сверхъестественные силы, подчиняющие себе волю человека через его оккультную практику. Происходит это не без человеческого согласия, поэтому далеко не все мусульмане окультно зависимы. Впрочем, и небольшой процент таких мусульман, с учетом их общей численности, представляет миру вполне ощутимую угрозу. Фактически это зомбирование.
  Помогут ли против этого бомбы и ракеты? Опасность военных методов решения духовных вопросов очевидна. Эффективно бороться с этим явлением можно лишь духовными средствами. Война и бомбардировки только озлобит номинальных мусульман и увеличат число фанатиков. Раз начавшись, конфликт не имеет перспективы закончиться. Как поет бард Окуджава: "А когда война пойдет, пуля дырочку найдет".
  Ярким историческим примером окультно-зависимого политика стал ефрейтор Шикльгрубер, известный больше как фюрер. Крайнее человеконенавистничество и коварство в сочетании с властью и уставка на победу нацизма, закончившаяся самоубийством в бункере. Не только немецкая нация, но и десятки миллионов европейцев стали жертвами его идей и его политики.
  Осуждая СССР за 15-летнее вмешательство в афганские дела, США, я полагаю, сами смогут (даже в случае быстрого окончания военных действий) убедится в безнадежности установить мало-мальски демократический строй в родоплеменной пуштунской среде. Не помогут никакие пакеты с гуманитарной помощью. К тому же, для воспитанников Бен-Ладена или талибов совсем несложно в контейнеры с едой подложить с десяток противопехотных мин для достижения нужного им эффекта.
  Не стоит забывать и о том, что Афганистан - место массового выращивания опиумного мака, клондайк наркомафии. Если США не в состоянии победить наркоманию в своей собственной стране, сможет ли она вести войну еще с одной всемирной организацией? Ведь применение наркотиков превращает участников боевых стычек в подобие биороботов с периодической дозаправкой.
  Предположим также, что подозреваемый Бен-Ладен (а установить истину в делах такого свойства, как правило, невозможно - связи уничтожаются вместе с причастными людьми) на самом деле не является организатором террактов в Америке. В этом случае вся мощь и коварство его организации будет направлена на "возмездие". Причем не обязательно в США, стране с мощным полицейским аппаратом, а скоре в стране победнее из числа сателлитов, что осуществить значительно проще.
  От террактов пострадали непричастные к большой политике американцы. От бомбардировок - мирное население, жены, дети и старики. Их ожидает голод, холод, болезни, гибель кормильцев. Есть ли у политиков альтернатива? Да, есть. Заканчивая свое обращение по поводу террактов к американскому народу, президент сказал: "Бог благословит Америку". Я так не думаю. Если почитать Нагорную проповедь Христа и вникнуть в смысл Евангелия, то блаженство обещано как раз кротким и нищим духом, униженным и притесняемым. Гордым Бог противится. Христос сказал: "Горе вам, богатые!". Друзьями Христа были простые люди, рыбаки и мытари. Не взрыва патриотизма американского народа, а смирения и покаяния ожидает от него Господь. Именно от этого и происходят ошибки в мировой политике, что о Боге вспоминают в последнюю очередь, когда решение уже принято. Стало быть, всуе.
  Бороться с угрозой исламского терроризма ракетами бесполезно. Насилие только ожесточает. Бог Библии, напротив, провозглашает любовь. Эта истина христианского вероучения имеет силу прекращать конфликты, приводить к примирению, дает силу прощать. Война - это всегда несправедливость, ожесточение сердец, ненависть и невинно пролитая кровь. Раны кровоточат десятилетиями. Потери невосполнимы. Единственным способом сосуществования с мусульманским миром есть не только проповедь христианской любви, но ее реальное воплощение. Во-первых, в самих западных странах, а во-вторых, в милосердии к голодающим и страдающим от болезней и стихий. Реальной помощи развивающимся странам. Других путей завоевать симпатии мусульманского мира, изолировать террористов-самоубийц и остановить угрозу появления новых не существует.