Строго говоря, Лев Толстой свидетельство не писал. Его перу принадлежит 'Исповедь', которая по объему намного превышает уже ставшие, пожалуй, отдельным литературным жанром, многочисленные свидетельства христиан о своем обращении к Богу. Но если из 'Исповеди' убрать присущие Толстому обширные выкладки и размышления, обозначить цитатами из нее ход его мыслей и основные вехи его пути к Богу, она вполне укладывается в христианское свидетельство. И, как это ни странно, несмотря на уникальность личности Толстого, он прошел тем же путем, которым прошли до него и после него к Богу миллионы христиан. Он один из них.

Исповедь Толстого - начало его духовного пути. Она подкупает своей ясностью, в отличиие от 'В чем моя вера' - сложной и неоднозначной попытки "не по церковному" осмыслить Евангелие Христа. Опуская для краткости вступление и начало, начнем цитирование 'Исповеди' из отношения Толстого к искусству, призванному как бы придать смысл и мнимую духовность тому, что Библия называет "похоть плоти, похоть очей и гордость житейская" (1Иоан.2.16). В частности, к своему собственному творчеству, вызывающему такой восторг его современников и потомков, он относился намного критичнее:

"Я стал писать из тщеславия, корыстолюбия и гордости».
«Надо было скрывать хорошее и выказывать дурное. Я так и делал». «Меня хвалили" - (с.36)
"Я, художник, поэт, - писал, учил, сам не зная чему. Мне за это платили деньги» - (с.37)

"Из сближения с этими людьми [писателями] я вынес новый порок - ... сумасшедшую уверенность в том, что я призван учить людей, сам не зная, чему я учу» - (с.37)

«Я чувствовал, что не совсем умственно здоров».
«Бросил все и поехал в степь к башкирам - дышать воздухом». «Я считал писательство пустяками и все же продолжал писать”.
Толстой не переставал анализировать свое внутреннее состояние, задавая себе вопрос: для чего все это? - (с.40)

"Я как будто жил-жил, шел-шел и пришел к пропасти и явно увидел, что впереди ничего нет, кроме погибели».
"Мысль о самоубийстве пришла мне в голову так же естественно, как приходили мысли об улучшении жизни».
«Я перестал ходить с ружьем на охоту».
«Я боялся жизни и стремился прочь от нее».
«И это случилось со мною в то время, когда со всех сторон было у меня то, что считается совершенным счастьем». - (с.47)

"Те две капли меда, [образ жизненных благ из восточной притчи] которые дольше других отводили мне глаза от жестокой истины,- любовь к семье и писательству ... уже не сладки мне" - (с.49)

"Мне было ясно, что искусство есть украшение жизни, заманка к жизни».
«Ужас тьмы был слишком велик, и я хотел поскорее, поскорее избавиться от него петлей или пулей" - (с.50)

"Я искал во всех знаниях и не только не нашел, но убедился, что все те, которые так же, как и я, искали в знании, точно так же ничего не нашли" - (с.54)

"Не найдя разъяснения в знании, я стал искать этого разъяснения в жизни, надеясь в людях ... найти его" - (с.67)

"Я нашел, что у людей моего круга есть четыре выхода:
- Первый есть неведение
- Второй есть эпикурейство
- Третий выход есть выход силы и энергии ... петля на шею, вода, нож
. - Четвертый выход есть выход слабости ... Люди этого разряда знают, что смерть лучше жизни, но, не имея сил ... убить себя, чего-то как будто ждут ... Я находился в этом разряде» - (с.71)

"Это было для меня отвратительно, мучительно».
Но, пишет Толстой, "во мне оставалось неясное сомнение в истинности исходной точки моего рассуждения».
«Мое знание, подтвержденное мудростью мудрецов, открыло мне, что ... все необыкновенно умно устроено, только мое одно положение глупо».
«Но в чем была ошибка, я никак не мог найти».
«Я оглянулся на огромные массы отживших и живущих простых ... людей" - (с.75)

"В одной вере можно найти смысл и возможность жизни». «Без веры нельзя жить" - (с.82)

"Я начинал понимать, что в ответах, даваемых верою, хранится глубочайшая мудрость ... и ... ответы эти одни отвечают на вопросы жизни».
«Я стал сближаться с верующими из бедных простых неученых людей».
«И ... тем более убеждался, что у них есть настоящая вера" - (с.84-85)

"Я полюбил этих людей».
«Я жил так года два, и со мной случился переворот».
«Я ... возненавидел себя, и я признал истину".
"Жизнь нашего круга - богатых, ученых, не только опротивела мне, но и потеряла всякий смысл" - (с.86)

"Я понял, что всякий, делающий худые дела, ненавидит свет и не идет к свету" - (с.87)

"Сердце мое томилось мучительным чувством ... искания Бога». «Оно вытекало из сердца" - (с.90)

"Я приходил в ужас и начинал молиться Тому, которого я искал, о том, чтобы Он помог мне».
«Господи, помилуй, спаси меня" - (с.91)

"Ум продолжал свою работу».
"Но тут я оглянулся на самого себя, на то, что происходило во мне; и я вспомнил все эти сотни раз происходившее во мне умирание и оживление. Я вспомнил, что жил только тогда, когда верил в Бога».
"Стоит мне знать о Боге, и я живу, стоит забыть, не верить в Него, и я умираю».
«Я живу, истинно живу только тогда, когда чувствую Его и ищу Его. 'Так что же я ищу еще?'- воскликнул во мне голос - Так вот Он! Он - то, без чего нельзя жить" - (с.93)

"Бог есть жизнь».
"Живи, отыскивай Бога, и тогда не будет жизни без Бога. И сильнее, чем когда-нибудь, все осветилось во мне и вокруг меня, и свет этот уже не покидал меня. И я спасся от самоубийства. Когда и как совершился во мне этот переворот, я бы не мог сказать».
"Теперь же я знал, что без этого я не смогу жить" - (с.94)

"Сила жизни возобновилась во мне, и я опять стал жить" - (с.95)

"Я отрекся от жизни нашего круга».
«Простой трудовой народ вокруг меня был русский народ, и я обратился к нему и к тому смыслу, который он придает жизни».
«Я ... ходил к службам, становился утром и вечером на молитву, постился, говел, и в первое время разум мой не противился этому» - (с.96)
"Не понимая большую часть их [служб]" - (с.99)

"Я ... хотел слиться с народом, исполняя обрядовую сторону его веры, но я не мог этого сделать» - (с.96)

"Основной догмат [православной] веры есть непогрешимая церковь" - (с.98)

"Исполняя обряды церкви, я смирял свой разум и подчинял себя ... преданию" - (с.99)

"Я ... скрывал от себя противоречия и неясности учения. Но это осмысление обрядов имело свой предел».
«Почти 2/3 всех служб или вовсе не имели объяснений, или я чувствовал, что ... лгу и тем самым разрушаю свое отношение к Богу" - (с.100)

"Я закрывал глаза, чтобы не видеть, что соблазняет меня" - (с.101)

"Так я жил года три».
«Но чем больше я стал проникаться теми истинами, которым я учился, ... тем резче становилась та черта, ... между тем, чего я не понимаю, ... и тем, что нельзя понять иначе, как солгав перед самим собою».

«Но явились вопросы жизни ...
1) отношение церкви православной к другим церквям ... православие, хотя и пытается скрыть это, относится враждебно - с.105;
2) отношение к войне и казням - с.108
... которые надо было разрешать, и тут разрешение этих вопросов церковью [православной] - противное основам той веры, которой я жил,- окончательно заставило меня отречься от возможности общения с православием» - (с.104)

"Исторические доказательства, подгибаемые каждым исповеданием в свою сторону, не достаточны" - (с.106)

"В это время я сближался с верующими разных исповеданий ... И много встречал из них людей нравственно высоких и истинно верующих. Я желал бы быть братом этих людей" - (с.104)

Исповедь Толстого заканчивается описанием вещего сна, приснившегося Толстому через три года после его перерождения и отказа от православного пути.
В дальнейших своих религиозных исканиях Толстой переходит к критике православных взглядов. Этому посвящен его труд "В чем моя вера». Он пытается в ней сформулировать свое религиозное кредо, хотя новой религией это назвать нельзя (последователей, правда, у графа хватало). Но, как и всякое богословие, оно несовершенно, ибо основано на попытке наукообразно, логически изложить то, что изложено в Евангелии. Это невозможно принципиально, ибо автором каждого Евангелия является не человек-евангелист, но Святой Дух. Однако Толстой занимался богоискательством до самого конца своей жизни. И в этих его исканиях Святой и живой Бог дал ему верный ориентир. Приведем характерную цитату из его сна, не пересказывая его полностью.

"Я ... вишу ... над пропастью ... но я смотрю только вверх, и страх мой проходит. ... Какой-то голос говорит: заметь это, это оно!».

Призыв взирать только на Бога мы неоднократно находим в Евангелии. И сам сон следует понимать не иначе, как Божий ответ на насущную нужду Толстого, его мятущегося недюжинного ума, подверженному искушению вести за собой своих читателей, не зная куда. Нет, не в философии, не в богословии ответ тебе. Смотри вверх! Живи сердцем!

"И не полагайся на разум твой" - читаем мы в Притчах (Пр.3.5). Видимо, этому искушению Толстой и был подвержен более всего после своего прозрения.

В заключение приведем цитату о кончине Толстого, найденную нами на www.ozon.ru:
"Стремление согласовать образ мысли и жизни, а также разлад в семье, заставили Толстого покинуть Ясную Поляну. Во время своих скитаний он заболел пневмонией и 7 (20) ноября 1910 умер на станции Астапово Рязано-Уральской железной дороги.
Похоронен Лев Толстой в Ясной Поляне"